Отец пожарных. Князь Александр Дмитриевич Львов
С ростом городов и расширением промышленного производства уже в конце XVIII века в России возникает необходимость создания профессиональной пожарной охраны. Но только 8 сентября 1802 года манифестом Александра Первого в России было создано Министерство внутренних дел. С того времени во главе полиции в крупных городах были поставлены обер-полицмейстеры, которые одновременно осуществляли централизованное управление пожарной охраной. К середине XIX века профессиональные пожарные команды были созданы во всех крупных городах России, которых, согласно реестру, к тому времени в империи насчитывалось 461.
Ключевую роль в повсеместном создании и развитии именно добровольческих пожарных обществ в империи сыграл князь А.Д.Львов, а изданная им в 1890 году рукопись «Городские пожарные команды. Опыт руководства к их устройству и отправлению ими службы» стала обязательным пособием и настольной книгой руководителей пожарной охраны всей империи.
Титульный лист книги А.Д.Львова «Городские пожарные команды. Опыт руководства к их устройству и отправлению ими службы». 1890 год
Именно «Огненный князь» и «Отец пожарных», как его называли современники, стал одним из основателей добровольной пожарной охраны России и системы пожарной безопасности как таковой.
Благотворительную деятельность на пожарном поприще Александр Дмитриевич начал с организации и содержания на личные средства пожарной команды в Стрельне (недалеко от Петербурга). Это произошло после того, как в поселке, где жил и воспитывался молодой князь, произошли крупные пожары (в 1879 и в 1880 годах). Пока из Санкт-Петербурга прибыли пожарные команды, тушить было уже нечего.
Тогда семнадцатилетний князь Львов, с согласия своей матери Александры Павловны, отвел 20 соток земли в юго-западной части имения под пожарный обоз и купил за границей пожарную трубу. В июле 1881 года добровольная пожарная дружина, первая в России, была создана. Первоначально в нее входило восемь человек. В их распоряжении было шесть упряжных лошадей, одна верховая, пожарная труба, одна линейка, один трубный ход, два насоса, пять бочек, один багровый ход и одна аптечная платформа. Впоследствии дружина выросла до тридцати двух человек.
То, что первоначально носило характер хобби, стало главным делом его жизни. Княжеский титул не мешал ему наравне со всеми не только тушить пожары, но и нести караульную службу, заниматься строевой подготовкой, уборкой помещений, уходом за лошадьми и пожарным имуществом.
Князь А. Д. Львов не только способствовал повсеместному учреждению и развитию пожарного добровольчества, Александр Дмитриевич внимательно изучал заграничный опыт пожаротушения, брал на вооружение самое передовое и использовал его для нужд России. В имении князя Львова в Стрельне нашлось место целому пожарному полигону.
28 мая 1894 г. князь возглавил Императорское Российское пожарное общество (ИРПО) и до 1916 г. был бессменным его председателем. Опыт и знания князя Львова послужили основой для создания добровольных пожарных обществ во многих уездных городах и посадах России. В том чесле и в Клинцах.
Пожары в Клинцах
Пожары для Клинцов, как и для всей России, были, если можно так сказать, делом обыденным. То и дело горели хаты, бани, сараи, склады и фабричные помещения. Неоднократно Клинцам наносили огромный ущерб большие пожары. В 1777 году в огне было истреблено до 300 домов, в 1798 году – сгорело 400 дворов. 22 августа 1842 года в Клинцах случился пожар, от которого в пепелище превратились 400 посадских дворов.
Последствия этих бедствий были настолько масштабны, что о них помнили спустя десятки и даже сотню лет.
Хотя посад Клинцы значительно опережал губернский город Чернигов по количеству каменных зданий, основная масса жилой застройки и часть фабричных сооружений была деревянной, крыши преимущественно тесовые, щеповые, иногда даже соломенные с глиняной промазкой, а отопление печное, дровяное, освещение – свечное. Любое возгорание легко распространялось по скученным постройкам. Для борьбы с пожарами применялись строжайшие полицейские меры. На крышах домов велено было устраивать огороженные площадки, на которых стояли бочка с водой, бочка с песком, ведро, совок, лопата. В случае пожара кто-либо из жильцов поднимался на такую площадку, смачивал крышу водой и гасил падающие на неё искры и головешки. Однако, нередко жильцам приходилось спасать свои жизни, не думая уже о своих жилищах и скарбе. В условиях жуткой скученности деревянных построек и постоянной нехватки доступной воды для тушения огонь распространялся очень быстро.
28 апреля 1872 года сгорели: фабрика Кубарева, дом, в котором помещалась Посадская Управа и Дума, Почтовое отделение, 30 торговых лавок и 363 дома разных обывателей. Убытки составили до 900 тысяч рублей, по тем времена огромная сумма.
Именно после колоссального пожара 1872 г., когда убытки оказались огромными, отцы города всерьёз задумались о борьбе с огнём. Сложившуюся застройку они изменить не могли, а вот заблаговременно создать в посаде команду огнеборцев было по силам.
Клинцовские пожарные дружины
Сейчас Стодол воспринимается как неотъемлемая часть города. Но тогда, в конце XIX века, Стодол был отдельным населенным пунктом (вошел в состав Клинцов в 1924 году). Поэтому не удивительно, что в архивах мы обнаружили сразу 2 уникальных документа – уставы добровольных пожарных дружин Клинцов и Стодола за 1908 год. Учредителями Клинцовской были власти посада, а Стодольской – в основном семейство Барышниковых (среди действительных членов общества и соревнователей было одиннадцать Барышниковых, включая пожизненного члена общества В.В. Барышникова). А вот спустя четыре года, в 1912 году, судя по всему, Стодольское общество присоединилось к Клинцовскому, т.к. председателем Правления объединенного Клинцовского общества стал В.В.Барышников. Членами правления стали 11 видных граждан посада (Н.А.Федотов, Т.Н.Третьяков, А.И.Маркерт, С.Г.Конторов, И.П.Степунин и др.). Таким образом уже к 1912 году в Клинцах было аж две полноценные пожарные команды. К слову, в Брянске в то время жило в 2 раза больше людей чем в Клинцах, около 25 000 человек, а команда пожарная была одна, да и та, судя по документам, влачила жалкое существование.
Уставы четко описывали задачи добровольных обществ – тушение пожаров и противодействие пожарным бедствиям в пределах посада Клинцы и окрестностей в 3-х верстах вокруг. Для этого было необходимо содержать пожарную команду и особый отдел трубочистов; осуществлять надзор за соблюдением обывателями пожарных требований; иметь в наличие необходимое имущество для пожарного обоза и содержать хор музыки для устраивания гуляний, балов и концертов для жителей посада. Таким образом, помимо сугубо практических задач, на пожарных возлагалась и культурная миссия. Как говориться, музыка нам строить (или отстраиваться сызнова) и жить помогает…
Общество состояло из 4 основных групп.
1. Охотники (поскольку охотно, добровольно идут на это героическое дело) – лица мужского пола, которые принимали непосредственное участие в тушении пожаров.
2. Действительные члены. Не только принимали участие в тушении пожаров, но и платили в пользу общества ежегодный взнос – 3 рубля.
3. Жертвователи в тушении пожаров участие не принимали и делали взносы в пользу общества по 2 рубля в год.
4. Почетными членами общества становились лица, перечислившие в пользу общества 100 рублей и более.
Управляло делами общества правление в лице председателя, не менее двух членов правления и начальник команды. Все руководство служило делу безвозмездно, то есть даром.
Статьи доходов, как то: взносы действительных и почетных членов, субсидии городских властей, пожертвования частных лиц и организаций, сборы от публичных увеселений с участием пожарных, плата за очистку труб и игру оркестра на городских праздниках формировали бюджет клинцовской дружины. Стодольская дружина была, по большому счету, частной пожарной командой, содержание которой ложилось на плечи Барышниковых.
Судя по документам, доходы клинцовской дружины шли на содержание пожарного обоза, лошадей, устройство противопожарных приспособлений; обмундирование членов команды; ремонт, отопление, освещение помещений; жалованье служителям; приобретение музыкальных инструментов и пособие членам команды, потерявшим способность к труду во время службы, на освещение обоза и каланчи и даже затраты на фотографирование команды! Благодаря этой статье расходов мы спустя полтора века можем увидеть фотографии наших, посадских огнеборцев.
Костяк дружин составляли пожарные команды. Именно эти вольнонаемные люди и были профессиональными пожарными, которые ежедневно занимались тяжелым и смертельно опасным трудом. Личный состав команды под руководством начальника подразделялся на лазальщиков, трубников, водоснабжателей и охранителей.
В обязанности лазальщиков входило спасение людей и имущества из горящих зданий, ломка и снос построек, которые способствовали распространению пожара. Всем отрядом лазальщиков заведовал брандмейстер.
Трубники насосами подавал воду для тушения огня.
Водоснабжатели занимались доставкой воды к месту пожара.
Охранители наблюдали за порядком во время пожаров, не допускал посторонних лиц к месту пожара, охранял вынесенное из домов имущество от мародеров и в крайних случаях спасал имущество из зданий.
Лестничный отряд проникал на верхние этажи, чердачные помещения,
Отряд топорников занимался разборкой горящих строений,
Хозяином и распорядителем огнетушения являлся начальник команды.
Из «Отчета клинцовского добровольного пожарного общества за 1912 год» мы узнали, что в его, уже объединенный со Стодольской командой, состав входили 129 человек. Из них пожизненный член общества -1 (В.В. Барышников), действительных – 120, жертвователей – 8.
Состав команды с начальником насчитывал 18 топорников, 19 трубников и 20 охранителей.
Большой интерес для нас представляет инвентарь общества: насос на рессорном ходу, насос на обыкновенном ходу, запасной ход, багорный ход, пожарные рукава резиновые и выкидные, брандспойты, упряжи, лестницы, факелы, багры, кошки, ломы, топоры, лопаты, гидропульты, огнетушители, бочи, лампы фонари и т.д. Мы нашли аутентичные данному времени изображения пожарных принадлежностей и рады показать нашим читателям, каким инвентарем пользовались клинцовские пожарные более 100 лет назад.
Служба во всех российских пожарных частях того времени была односменной. Это означало, что пожарные считались находящимися на службе круглые сутки — и днем, и ночью, не исключая ни одного дня в году, в том числе и праздничные. При этом служба сопровождалась курьезами. Например, пожарным даже ночью не разрешали снимать сапоги, чтобы в случае необходимости не задерживать выезда на пожар. Такой порядок в российских пожарных частях сохранялся вплоть до революции 1917 года. Правда, кое-где еще до этого городское руководство стало понимать всю нелепость подобных требований. В результате московский градоначальник уже в 1912 году разрешил пожарным спать без сапог… Еще российские пожарные XIX века могли отлучаться с территории своей части только один раз в неделю, да и то лишь на 3 часа — для посещения бани. Еще раз в месяц каждому нижнему чину пожарной охраны полагалась увольнительная на одни сутки, но и это увольнение разрешалось лишь в том случае, если в течение этого месяца за пожарным не было замечено никаких провинностей.
Подготовка рядовых пожарных включала в себя строевые занятия и так называемую словесность. В первую часть, кроме собственно строевой подготовки (отработка строевого шага, отдание чести, и так далее), входила также и физическая подготовка: пожарные лазили по лестницам, спускались по веревке с учебной башни и каланчи, прыгали в сетку с крыши или из окон высокого здания. Часто устраивались учебные тревоги, так как брандмейстеры боялись взыскания от начальства за медленный выезд во время внезапных проверок боевой готовности, которые иногда проводил полицмейстер и городские власти. Скорость выезда считалась основным критерием оценки степени готовности пожарной части к боевой работе.
Обе команды, Клинцовская и Стодольская, соревновались между собой, устраивали совместные учения на площади Свободы или на Стодоле, совместно тушили большие пожары.
Клинцовское добровольное пожарное общество в дореволюционные годы возглавлял Ф. Брусованкин. К сожалению, это пока единственная фамилия дореволюционного пожарного известная нам. За доблесть и усердие на пожарах Брусованкин и его команда не раз получали вознаграждение от городских властей.
Однако, не только благодарности получали клинцовские огнеборцы. На страницах критически настроенной “Клинцовской газеты” за 1915-1916 года мы нередко встречаем ироничные заметки и насмешки в адрес вольно-пожарного общества. Например, “Философия пожарная” из-под пера Бориса Почепского. (Стиль и орфография полностью сохранены)
“В благоухающий аромат прекрасной летней ночи ворвалась удушливая гарь разгоравшегося пожара. Пламенный сноп пурпурного зарева ярко осветил всю окрестность, огненные языки вырвались наружу, и густые клубы зловеще-черного дыма атаковали звездный свод небес. Загорелся кирпичный завод на Суражском шляху…Молчала колонча, мирно почивал колокол и благодушно дремали пожарныя клячи. Пожар не нарушил их покоя. Дежурный пожарник хладнокровно мечтал о многом – о тайне голубого неба, о секретах междузвездного царства, о впечатлениях дня, о прелести летней ночи…Глаза его увидели пламя…Пожар! Горит “неведомая даль”. И у пожарного Дон-Педро появились философския мысли. Рационалистическия. Критика чистого разума… Мол, стоит ли звонить, тревожить обывателя и волноваться самому? Поспешишь – людей насмешишь. Звонить я успею. Каланча не сбежит, и колокол не удерет. Да и клячи подправятся немного. После глубокаго продолжительнаго раздумья пожарный Спиноза решил не подымать тревоги и кирпичный завод пал жертвою Вольно-Пожарной философии. Мир праху его”.
Все тот же человек, но с иным псевдонимом Б.О. Рис, в четверостишьях-пожеланиях Клинцам, не обошел стороной и пожарных. Им он посвятил аж 8 рифмованных строк.
“Каланче”
Объявить всем сторожам,
Без всякой канители,
Чтоб летом по ночам
Они “храпеть” не смели.
“Красному петуху”
Коль захочешь нашкодить
И зажечь лучину:
Не забудь предупредить
Пожарную дружину.
Очередная статья о пожарных носила название “Мелочи жизни”.
“Сторож пожарной каланчи всемогущий человек. Стоит ему захотеть и сонливыя улицы пробуждаются, наполняясь народом, запираются магазины и мчатся во весь опор извозчики. Все спешат, суетятся, только пожарники и их орудия производства не спешат…Надо ведь дать пожару разгореться, иначе тушить нечего будет. Да и затем надо подождать по техническим соображениям. Сгорит крыша, загорятся стены, – тушить легче и лестница не нужна. Словом, хладнокровие и терпение…Несколько евреев бегут на пожар. Ой, ой, ой! Таки горит не на шутку. Наверно застраховано, решают все в один голос. Иначе бы не горело…”.
Действия пожарных вновь подвергаются критике в заметке “Пожарная распорядительность”. Горел двор Кузнецова, хозяин самостоятельно принялся бороться с огнем. “Тем временем дым и пар были замечены с каланчи и тут-то явилась на сцену наша энергичная (и даже черезчур) пожарная дружина. Со стремительностью, достойной лучшей участи они кинулись ломать крышу и начали подвозить воду бочками из артезианского колодца, в то время, как в 7 аршинах от места пожара находилась сажалка (искуственный пруд, яма с водой – прим. автора), а в 14 аршинах река. Нужно быть пожарным, чтобы сообразить, что лучше таскать воду бочками, чем брать насосом из реки”.
В этот раз пожарные не стали молчать. Начальник клинцовской команды собственноручно написал в “Клинцовскую газету” свои соображения по поводу критики.
“Милостивый Государь, господин Редактор!
Имею честь просить Вас отпечатать следующее опровержение: В 27 номере Вашей уважаемой газеты пропечатана статья под заглавием “Пожарная распорядительность”, в коей довольно резко выражены нападки на местную Добровольную Пожарную Дружину, начальником которой имею честь я состоять, поэтому мне очень больно слышать о Дружине постоянный нелестный отзыв “Клинцовской Газеты”. По моему мнению, если писать, то писать только справедливость, а не нападки на лиц, отдающих свой труд, силы и время безвозмездно на пользу города. При том быть зрителем и действующим лицом совсем не одно и тоже, к тому же в деле, требующем поспешности…В статье выражено, что команда все время возила воду бочками. Между тем, пожарная, прибыв на место пожара, в усадьбу Кузнецова, в полном своем составе, в том числе и с бочками, немедленно приступила к тушению пожара, а пока протягивали пожарный насос к сажалке и устанавливалась машина, то вода временно была использована из собственных бочек. Относительно же разрушения крыши горевшего строения, то пожарной дозволено принимать всевозможныя средства к достижению цели, но в данном случае – поливать железную крышу и ожидать просачивания воды через железо, -не входит в рамки действий пожарных…Не знаю, быть может, автор статьи быв пожарным, и ожидал бы несколько суток просачивания воды через железную крышу и довольно крепкий потолок, чем бы и побил всемирный рекорд медленности, но местная Дружина действует как может и как подсказывает ей само дело, но вполне добросовестно и со знанием, что она приносит пользу городу, не ища никакой за это награды, кроме сердечного спасибо, что и есть для нас высшая награда.
1915г. августа 3 дня.
Начальник Клинцовской Добровольной Пожарной Дружины Брусованкин”.
Редактор газеты понял, что его “умыли”. Спокойно, доходчиво растолковали, как было все на самом деле. Была задета ранимая душа творческой натуры. Хотелось реванша и доказательств собственной правоты. Поэтому незамедлительно последовал ответ, в котором команда Брусованкина уже обвинялась в других грехах на пожаре. Финал был таким: “Юпитер, ты сердишься! Значит, ты неправ!”. Не знаем как вы, наш читатель, но мы не увидели в словах Брусованкина сердитых ноток.
Понятно, что не обходилось без каких-то ошибок, недоработок, но стоит отдать должное клинцовским пожарным – дело свое они знали.
По сигналу пожарного колокола, раздававшегося в Клинцах на центральной каланче, дежурный пожарный сторож был обязан играть в рожок. По сигналу рожка дружинники впрягали лошадей в повозки. На одних повозках были установлены бочки с водой, на других помпы, так назывались ручные насосы. Рассказывали, что лошади сами по сигналу рожка вбегали в подготовленные упряжки.
В дореволюционные годы в Клинцах был заведен порядок: все свободные извозчики, дежурившие на «бирже» возле торгового места, — это на углу улиц Большая и Лысовка (ул. Советская), услышав колокол с каланчи должны были распрячь лошадей и верхом скакать в пожарную часть. Там как можно быстрее запрягать лошадей в пожарные возки. Тот извозчик, кто первым выезжал из пожарного сарая с помпой или с бочкой воды, получал в награду полтину (50 копеек серебром), другим платили по 25 копеек. Дневной заработок извозчиков составлял около 50 копеек.
Клинцовские пожарные каланчи
Возможно не все клинчане знают, что всем известное здание пожарной каланчи на улице Большой (ул.Октябрьская, здание Сбербанка) является второй по счету клинцовской пожарной каланчей.
Трехэтажное здание рядом было когда-то фабричным зданием фабриканта Дмитрия Черкаскова. Здание было продано Посадскому обществу в 1863 году и уже в следующем 1864 году превращено в Общественный дом. На крыше Общественного дома, как на самой высокой по тем временам точке посада, была установлена стеклянная будка для пожарного дозора, а вокруг – площадка для кругового пожарного гульбища и пожарный колокол. Это была первая клинцовская пожарная каланча.
В начале XX века к зданию Общественного дома с южной стороны было пристроено новое здание Городской Думы и Управы. В 1911 году была выстроена новая высокая пожарная каланча и пожарный сарай под каланчой. На фотографии 1914 года хорошо видно сразу две каланчи. Со временем первая каланча была утрачена.
Стодольская пожарная дружина имела свою деревянную каланчу. После революции 1917 года пожарная служба Клинцов переживала не лучшие свои годы. Время разрухи, гражданской войны. Это уже была иная история, о которой мы вам обязательно расскажем.
© Михаил Воронков © Вячеслав Федоров
