Глобальные социальные катаклизмы XX века показали, что социальные преобразования, направленные на изменение положения огромных масс населения, возможны и действительны. Однако более пристальный разбор состава и положения элит в том или ином обществе, пережившем крушение монархии, смену нескольких политических режимов, войны и миграции населения, обнаруживает, что в целом элитарные группы устойчивы и способны воспроизводиться в последующих поколениях. Вероятно, если отнять у правящей элиты политическую власть и экономические богатства – землю, финансы, производственные объекты и, у них останется нечто другое, что позволит выжить и встроиться в иную социальную реальность в примерно тот же высший слой общества: социальные связи и культурный капитал, в том числе воспринятый в семье и учебных заведениях, не доступных в свое время простому народу. Наибольшие потери дореволюционная элита понесла в России, ведь ее представители не только лишались богатств, но и физически уничтожались сотнями тысяч, изгонялись из страны и рассеивались по другим странам и континентам.
Оставшиеся в Советской России представители аристократии больше не могли рассчитывать на свое происхождение и социальные связи, правящей группе удалось добиться их видимой разобщенности, постоянно подвергая преследованиям. Принадлежность к русской аристократии после революции стала негативным фактором, который с этого времени получил новое определение «из бывших». Однако культурный багаж – семейное воспитание, православие как моральная основа личности и высокий уровень знаний- являлся тем, что невозможно отнять у человека любыми гонениями и притеснениями. Петербургская исследовательница Софья Чуйкина пишет в работе, посвященной «бывшим» в советских городах, о стремлении бывших дворян сохранить свои социальные связи и использовать те навыки, которые наименьшим образом меняли образ жизни [См.: 8]. Мельцин М.О. отмечает: «Одним из главных социальных ресурсов дворянина был более высокий, чем у среднестатистического пролетария, уровень образования. Поэтому многие бывшие дворяне оказывались среди представителей «пишущих» профессий – журналистов, литераторов, популяризаторов науки. Они постепенно вливались в новый общественный слой советской интеллигенции, образованной элиты советского общества» [7. С. 177].
Таким «дворянским гнездом», давшим жизнь нескольким заметным представителям числа русских благотворителей, земских деятелей, литераторов стала семья князя Николая Дмитриевича Долгорукова, центром жизни которой в последней четверти XIX века стало имение Великая Топаль Новозыбковского уезда Черниговской губернии (ныне – село в Клинцовском районе Брянской области).
Н.Д. Долгоруков родился в Варшаве 4 февраля 1858 года и происходил из старинного рода, восходящего к князю Михаилу Черниговскому.
Один из предков Николая Дмитриевича – знаменитый русский полководец, генерал–аншеф В.М. Долгоруков–Крымский, получивший почетную приставку к фамилии за присоединение в XVIII веке Крыма к Российскому государству.
Родные братья Николая Дмитриевича – Петр и Павел – яркие представители партии кадетов. Сам Николай Дмитриевич получил образование в Первой Московской гимназии, затем окончил историко-филологический факультет Московского университета. Вероятно, его мать занималась сама воспитанием своего старшего сына, и была незаурядной личностью: занималась живописью, писала стихи, поддерживала довольно близкие отношения с семействами Самариных, И.С. Аксакова, И.А. Кошелева. Приведем цитату из ее пространного письма к Николаю Дмитриевичу в день его 14-летия: «Милый Ангел мой, четырнадцатилетний Никола, поздравляю тебя со днем твоего рождения, со вступлением в юношеские года. …Перед Господом будь смирен, не возвышь ума своего выше чистой детской веры. Называя Его, люби Его. Нас, родителей твоих, уважай всегда; во всяком возрасте, не смотря на все наши грехи и слабости. Мы перед Богом – грешные, но для тебя мы звено, соединяющее тебя с Творцом твоим, с началом твоего бытия…» [3. C. 233-234].
Образование, ум, аристократический титул и древнее происхождение рода обещало Николаю Дмитриевичу блестящую карьеру, однако он совершил неожиданный выбор. В 1883 году он поселился в имении жены Великая Топаль. Его супруга Мария Павловна происходила из старинного рода Голицыных и была единственной дочерью князя П.П. Голицына.
К этому времени у супругов в Москве уже родилась старшая дочь Наталья, в будущем баронесса Мейендорф.
Супруги сразу получили известность как общественные деятели и благотворители. Князь был выбран новозыбковским уездным предводителем дворянства, затем он мог несколько раз занять пост губернского предводителя, но согласился на этот пост со всеобщего одобрения только в 1896 году [4. C. 140-141]. Заметный вклад князь Н.Д. Долгоруков внес в развитие земства и на его основе – народного образования края. Он любил ездить по школам уезда, никогда не пропускал школьных экзаменов. «Он (князь) с любовью устраивал курсы для учителей и учительниц земских школ, аккуратно посещал наравне с ними лекции руководителей курсов и близко сходился на этих курсах с народным учителем…Его любовь к народной школе вытекала из ясного сознания, что для улучшения материального и нравственного состояния нашего крестьянина, которого он так любил и уважал, ему необходимо просвещение и просвещение» [5. C. 17].
В своем труде, посвященном памяти князя Н.Д. Долгорукова и обращенном к его супруге Марии Павловне, доктор медицины Козинцев вспоминает: «Несмотря на свое высокое происхождение и служебное положение, он очаровывал всех своей простотой и приветливостью. Высокого роста, умеренно полный, с ясным ласковым взглядом и мягким баритоном он привлекал к себе всех уже одной своей мужественной красотой. Но еще более пленял он удивительным обаянием своего нравственного склада. Кровный аристократ, обладатель крупного богатства, он, появляясь в самых разнообразных слоях общества, не давал ничем почувствовать исключительности своего общественного положения» [5. C. 7].
Краевед А.И. Поддубный, первый из местных исследователей открывший заново имя князя-благотворителя, замечал: «Наиболее излюбленным делом князя в земстве было народное образование. До него расходы на образование и здравоохранение считались в земстве необязательными. Николай Дмитриевич добился, чтобы они стали не только обязательными, но и главными. Он убедил земство, что «успешный рост России и спасение ее от тяжелых невзгод лежит через народное образование», поэтому число школ должно соответствовать числу детей школьного возраста» [Цит. по: 3. С. 20]. За счет личных средств князя построены здания женских гимназий в Новозыбкове и Чернигове, сельская школа в Великой Топали, народная бесплатная библиотека в Семеновке.
Собственное здание для женской гимназии в Новозыбкове было воздвигнуто на пожертвования семьи Долгоруковых в память об умершей во младенчестве дочери Елене. 9 сентября 1890 года произошло освящение здания, о чем написала газета «Киевское слово»: «С утра еще народ стекался к той части города, в которой на высоком месте у липовой рощи, красовалось вновь построенное большое здание. К 12 часам собрались учащиеся, учащие, многочисленная публика, духовенство и хор местного соборного храма. У подножия образа св. царицы Елены, изображенной у креста Господня со святым Макарием…воспитанницы гимназии положили гирлянды и венки из живых цветов и зелени. Торжественный зал, залитый лучами солнца и наполненный молящимися, представлял трогательное зрелище» [Цит. по: 3. С. 34]. Стоит сказать, что и современные жители города благодарны князю за этот подарок: в здании располагается средняя школа № 1, а икона св. царицы Елены и патриарха Иерусалимского Макария хранится в храме Чуда Архистратига Михаила в Хонех (г. Новозыбков, Брянская обл.).
Дело образования народа в семье князя превращалось в общее семейное служение. Старшая дочь Николая Дмитриевича Наталья «по желанию князя держала при Черниговской гимназии экзамен на звание домашней учительницы и некоторое время преподавала в Топальской школе» [5. C. 21].
Супруга князя, Мария Павловна, урожденная Голицына, разделяла круг интересов мужа, помогала ему в земской деятельности. Она оставила дневники, в которых основное внимание уделяет детям: их воспитанию, здоровью, взрослению. Об этой женщине известно, что она много читала, путешествовала по Европе, играла в благотворительных спектаклях и вела активную общественную работу.
Супруги Долгоруковы особое внимание уделяли воспитанию в детях любви к Отечеству, верности православию. Несомненно, дети видели и другую сторону жизни князя: фотограф-любитель, краевед, изучавший быт местных старообрядцев и единоверцев, собиратель икон и других предметов старины. Усилиями Николая Дмитриевича была создана Черниговская губернская архивная комиссия, которая занималась сбором краеведческих материалов. Николай Дмитриевич живо интересовался и западным искусством, привозил с собой из заграничных путешествий изображения памятников культуры, любил показывать их и рассказывать о них знакомым. Таким образом, усвоенное в детстве воспитание и широкий круг интересов просвещенной семьи трое детей княжеской четы пронесли во взрослую жизнь.
Князь Николай Дмитриевич Долгоруков умер от сыпного тифа 8 мая 1899 года в возрасте 41 года. После смерти супруга Мария Павловна достойно справляется с воспитанием взрослеющих детей. Старшая дочь в 1900 году вышла замуж за барона Юрия Федоровича Мейендорфа, перед этим она была пожалована от императрицы Александры Федоровны фрейлинским шифром. Семья поселилась в Юго-Западном крае, разделяя идею создания в нем земств. В родовом имении мужа с. Томашовка Уманского уезда Киевской губернии Наталья Николаевна основала лечебницу, чайную для бедных, организовала крестьянский хор. Одновременно она являлась попечительницей нескольких земских и церковно-приходских школ. Она стала основательницей кустарного дела в уезде, собрав в обществе ткачей и вышивальщиц. Баронесса скончалась в 1912 году от эклампсии (позднего токсикоза беременных). Могила сохранялась в имении крестьянами, несмотря на бури революции, которые вскоре пронеслись по киевской земле. Однако именно потомки Натальи Николаевны – единственная ветвь Долгоруковых, сохранившаяся в эмиграции.
Они откликнулись из США и Франции, когда на городском портале Новозыбков.Ru была размещена статья краеведа Александра Дудникова о баронессе Наталье Мейендорф. Профессор Николай Шидловский и другие родственники княжеской семьи переслали письмо замученного махновцами в 1919 году их прадеда, найденное на его теле.
Двух сыновей Николая Дмитриевича и Марии Павловны Долгоруковых ждала разная судьба. Возможно на их выбор – участие в Белом движении, эмиграция или жизнь в России повлияла девушка – Елена Алексеевна Крупецкая, из семьи, близко дружившей с княжеской. В 1908 году на ней женился Дмитрий Николаевич, а в 1920 году она предстает уже женой Владимира Николаевича. Историк Д.А. Мальцев пишет: «…На кладбище в Кикинде эта ветвь славного рода прервалась. Дмитрий Николаевич женился в 1908 году на Елене Алексеевне Крупецкой, известной собирательнице живописи. Она отказалась покинуть Россию и вышла замуж за брата Дмитрия – Владимира Николаевича Долгорукова. Он единственный из своей ветви рода, кто остался в советской России» [6. C.240]. Таким образом, Дмитрий разделил судьбу более 30 тыс. русских беженцев, оказавшихся в Сербии. Среди трех сотен русских людей, похороненных на кладбище небольшого городка Велика-Кикинда, – офицеры, казаки, чиновники, студенческая молодежь, мещане – словом, весь срез общества тогдашней России.
Итак, князь Владимир Николаевич остался в России. Его мать умерла в 1914 году. Она застала время, когда ее сын оставил Московский университет и был зачислен в Лейб-гвардейский Конный полк на правах вольноопределяющегося. В.Н. Долгоруков воевал против неприятеля, сдал экзамен при Николаевском кавалерийском училище. Он воевал на фронте до тяжелой контузии в бою, был демобилизован в 1918 году.
Процитируем исследователя положения бывших дворян в советском обществе М.О. Мельцына: «Русская революция, закончившаяся установлением советской власти, перевернула жизнь кн. В.Д. Долгорукова. Социальный статус, которым он обладал на тот момент, вдруг резко потерял свое значение и стал источником проблем и опасностей» [7]. Владимир Николаевич должен был реализовать себя в новых общественных условиях без опоры на происхождение, социальные связи (которые все же были, но акценты существенно изменились). Так, мы видим в 1922 году его в Москве, где его поддерживает С.В. Шервинский, бывший соученик по гимназии. Князь входит в литературный кружок, сложившийся вокруг М. Булгакова и его второй жены Л. Белозерской. Она снисходительно-иронично называет В.Н. Долгорукова «наш «придворный» поэт Вэ Дэ». В эти годы Владимир Николаевич пробует заняться литературным трудом, пишет стихи, в том числе стихи для детей, затем прозу. Он выбирает себе псевдоним «Владимиров», видимо, это желание спрятаться от громкой княжеской фамилии. В конце 1920-х годов ему удается опубликовать несколько крупных произведений в жанре литературной биографии: Джеймса Кука, Бенджамина Франклина. Видимо, тогда же начинающего писателя замечает М. Горький и берет под свое покровительство.
Однако после смерти Горького Владимиров исчезает из литературы на 17 лет. Существуют разные версии его биографии в 1937-1952 годах, связанные с догадками о репрессиях в отношении «бывшего» аристократа. По другим сведениям, он служил в театрах консультантом по дворянскому быту. Таким образом, потомок Долгорукова смог и в советском обществе использовать свой «человеческий капитал», приобретенный семейным воспитанием и образованием. Когда он опять начинает публиковаться в начале 1950-х годов, появляется его книга переведенных на русский язык осетинских поэтов. Возможно, знание осетинского языка происходило от домашнего учителя, осетина Малтызова. Последний этап творчества Владимирова связан с созданием исторических повестей для подростков. Так, его повесть «Последний консул» хранилась даже в новозыбковской городской библиотеке и также подтолкнула ее работников к поиску информации о судьбе писателя, о чем говорит Н.М. Афонина в предисловии к изданию обширных материалов о князе Н.Д. Долгорукове [1. C. 17].
Особый интерес представляют воспоминания В. Владимирова (В.Н. Долгорукова) «В былой Москве…». Книга была завершена в 1966 году, но не опубликована. В.Н. Владимиров умер 25 августа 1966 года, рукопись хранилась в семье С.В. Шервинского и увидела свет в 2010 году.
Она имеет очень интересный посыл – советы для театрального работника, который в той или иной форме художественного творчества должен воспроизвести сцены из жизни старой Москвы. В тексте практически нет обращения от «первого лица», но автор присутствует незримо – в подробностях описаний жизни дворянства Москвы и других сословий московского общества конца XIX – начала XX веков. Он сообщает множество мелких деталей, тепло и бережно описывая быт, праздники, развлечения молодежи столицы.
Печальная судьба Владимира Николаевича – последнего представителя семьи благотворителя, земского деятеля Н.Д. Долгорукова, в то же время показательна. Так выживали и встраивались в новое общество многие представители российского дворянства, оставшиеся на родине. Они не могли рассчитывать на добрую память о своей семье от местных крестьян или горожан, опасались репрессий со стороны государственной машины, но их культурный багаж и достоинство личности оставались реальной ценностью в изменившемся обществе. Для современного общества важно понимание величия таких людей и возвращение памяти о них в публичную сферу, что позволит принять истинные человеческие ценности.
© Татьяна Мищенко, кандидат исторических наук, доцент ФГБОУ ВО «Брянский государственный университет им. академика И.Г. Петровского».
Список использованной литературы:
- Афонина Н.М. Служение князя Долгорукова Н.Д. – пример всем ищущим «делать жизнь с кого». В сб. Князь Долгоруков Н.Д.: жизнь – служение Отечеству. Сост., ред. и оформл. Дудников А.П. М., 2020.
- Владимиров В. (В.Н. Долгоруков). В былой Москве…Составление и редакция Е.С. Дружининой (Шервинской). М., 2010.
- Князь Долгоруков Н.Д.: жизнь – служение Отечеству. Сост., ред. и оформл. Дудников А.П. М., 2020.
- Князь Н.Д. Долгоруков (некролог). Киевская старина. Ежемесячный исторический журнал. T.LXV.1899.
- Козинцов М.И. Князь Николай Дмитриевич Долгоруков. Материалы для биографии. Стародуб. Типография А.И. Козинцева, 1903.
- Мальцев А.Д. Полузабытые могилы. Представители русской аристократии, похороненные на кладбище в Велика-Кикинде. Проблемы национальной стратегии, № 6 (39). 2016.
- Мельцин М.О. От дворянского происхождения к судьбе советского интеллигента: жизнь и творчество В.Н. Долгорукова (Владимирова). Новейшая история России 2013. №3.
- Чуйкина С.А. Дворянская память: «бывшие» в советском городе (Ленинград, 1920-1930-е годы). Спб, 2006 (Территории истории; Вып. 1).