Из мучительных противоречий и исканий, болезненных, а порой и злых споров зачастую складывается жизнь человека. Как же бывает тяжело раздвинуть завесу, скрывающую и лицемерные наши дела, и пошлость, и прозу обыденности. Но с какой любовью мы встречаем всякого, кто своей душевной красотой способен возвыситься над несправедливостью и ложью, озарить своим светом тёмную мистерию жизни. Именно к такому типу людей, несомненно, относилась баронесса Наталия Николаевна Мейендорф. Её светлый образ надолго сохранился в памяти всех, кто был знаком с нею.
В предлагаемой читателю статье речь пойдёт об этой женщине, чья яркая и наполненная смыслом жизнь оборвалась столь внезапно.
Родилась Наталия Николаевна 15 марта 1882 года в Москве в княжеской семье Николая Дмитриевича и Марии Павловны Долгоруковых. Её родители пользовались известностью как общественные деятели и благотворители.
Князь являлся активным сторонником развития земства, занимал должность предводителя дворянства сперва Новозыбковского уезда, а затем и всей Черниговской губернии.
Много он сделал для устроения в Новозыбкове на личные средства сельскохозяйственного технического училища и женской гимназии. Построенные князем общественные здания до сих пор используются по назначению и служат украшением этого города.
Долгоруков в числе первых выступил с инициативой создания Черниговской губернской архивной комиссии. Состоял постоянным членом экономического совета и комиссии по народному образованию. Ему одному из первых было присвоено звание Почётного гражданина Новозыбкова, а улица, где находился княжеский дом, переименована из Миллионной в Долгоруковскую (сегодня – Коммунистическая).
Большое внимание Николай Дмитриевич и его супруга уделяли развитию образования. За заслуги в этом деле заведующие многих школ желали видеть Долгоруковых в числе своих попечителей.
На протяжении нескольких лет, начиная с 1886 года, князь являлся почётным попечителем Новозыбковского реального училища.
Число школ за время его руководства в Новозыбковском уезде возросло с 19 до 43.
Отмечая особый вклад в дело народного просвещения, Новозыбковское земство в 1897 году, рассмотрев прошение директора Коростышевской учительской семинарии, отчислило из фонда образования 5 тыс. рублей для учреждения в ней стипендии имени Н.Д. Долгорукова
По инициативе князя и при содействии Санкт-Петербургского комитета грамотности 29 октября 1895 года в Семёновке открыта бесплатная народная библиотека.
«Поставленный во главе многих учреждений, исполнявший с глубокою преданностью делу тяжёлые и важные общественные обязанности, Николай Дмитриевич для многих лиц самых разнообразных положений был именно «человек», к которому они обращались за помощью и советом в горькие минуты своей жизни, как к «человеку, которому ничто человеческое не чуждо.
Всегда в советах и словах князя люди чуяли полный гармонический аккорд искренней любви к ближнему с светом истинного просвещения, – тот аккорд, который так скрашивает и умеряет неприглядные стороны нашей жизни»1.
Долгоруковы уделяли особое внимание воспитанию своих детей, прививали им чувство любви к Отечеству и верности православию.
Старший сын, Дмитрий, продолжит традиции своих предков, поступив на военную службу. В составе войск барона Врангеля будет сражаться против большевиков за восстановление Единой и Неделимой Империи. Вынужденно покинет Родину. Своё последнее пристанище обретёт в городе Кикинда (Сербия).
Другой сын Долгоруковых, Владимир, во время Первой мировой войны отправится на фронт, где получит ранение. После революции 1917 года останется в советской России и станет знаменитым детским писателем, будет публиковать свои труды под псевдонимом Владимиров.
Одна из дочерей, Елена, умрёт в 5-тилетнем возрасте от заболевания.
После её смерти князь и княгиня много любви, внимания и заботы станут уделять их другой дочери – Наталии (Наленьки). Она получила домашнее образование, а затем «по желанию князя держала при Черниговской женской гимназии экзамен на звание домашней учительницы и некоторое время преподавала в Топальской школе».2
Дабы узнать способности, нрав, черты характера и особенности поведения Наленьки, следует обратиться к дневникам её матери – княгини Марии Павловны. Вот что она пишет:
«…Наленька – большая девочка, которая живёт своим маленьким миром. У неё есть вещи, которых она не говорит, что-то пишет сама, о чём-то мечтает.
…Наленька ужасно теперь быстро развивается телесно, она очень хорошая, но отвратительно учится и ужасно рассеяна.
…Душка моя, Наленька, кажется, она будет хорошая, прочная женщина. Такая она спокойная и милая.
…В пятницу Наленька давала пробный урок Диме. И положительно не дурно, хотя не совсем применялась к его возрасту. Мне ужасно было приятно видеть мою большую девочку преподавательницей своего брата.
…Удивительный это человек, Наленька. Она до того сдержана и скрытна, что ничего не говорит. Раньше это меня огорчало, а теперь я с этим мирюсь, зная, что она хорошая и прочная. Я убеждена, что она много думает и чувствует. Да благословит её Господь, нашу дорогую девочку!
…Живопись идет прекрасно. Наленька пишет много, охотно и хорошо.
…Милая наша, дорогая девочка! Какая она серьёзная и решительная. Она всё это долго обдумала, сообразила и, когда была уверена, что может взяться за это дело, то и взялась. Господи, дай ей довести до конца своё образование, быть здоровой и крепкой! Возрасти на радость нам и всем её знающим.
…Наленька очень много занимается. Хотелось бы мне, чтобы она в эту зиму окончила некоторые предметы, и тогда бы на будущий год имела больше свободного времени для своего развития.
…У Наленьки довольно тяжёлый склад ума и она разом не может постичь несколько предметов. Теперь она всецело занята своими уроками и до такой степени, что ей даже иногда трудно что-нибудь рассказать самое обыкновенное, она не сразу поймёт.
…Наленька моя произвела отличное впечатление. Она выехала на один большой бал дяди Сергия и все ей очень любовались. Действительно, она отличалась своей скромностью и выдержкой».
В июле 1900 года молодая княжна вышла замуж за барона Юрия Мейендорфа. А перед этим торжественным мероприятием была пожалована от Императрицы Александры Фёдоровны фрейлинским шифром.
Незадолго до свадьбы мать невесты в своём дневнике напишет:
«Господи! Помоги мне! Она (Наленька) созналась, что в ней колеблется вера, не может она молиться и, вообще, смерть отца очень повлияла на её полное доверие к Богу!
Я не боюсь и не огорчаюсь этим её переходом. Постараюсь всё сделать, чтобы направить её чувства на истинный христианский путь, и уверена, что наша Наленька будет глубоковерующая. Только бы Господь послал ей достойного и религиозного человека, мужа.
…Но, вот беда, кажется Наленька очень понравилась молодому Мейендорфу, она говорит, что он умный и милый, во всяком случае трудится и сам зарабатывает себе хлеб, занимается также делами семьи и помогает родителям.
Семья очень почтенная и достойная уважения, но так страшно! Мне бы для Наленьки конечно хотелось бы найти кого-нибудь совершенного. Но я того мнения, что главное пусть будет хороший любящий муж и отец.
Я совершенно согласна с Наленькой. Она говорит: «Ты знаешь, ежели муж слишком умён или вообще умнее жены, то он исключительно будет занят тем делом, которое его будет интересовать, на жену не будет обращать никакого внимания, а она будет создана только для детей и для домашнего хозяйства. Ежели же муж не умнее жены, то он гораздо больше будет иметь нежности к ней, и тогда составится хорошая, дружная семья».
Я думаю, что она права. Передо мной мой собственный пример. Какой был выдающийся, чудный человек мой муж, но его не удовлетворяла никогда единственно-семейная жизнь. Последний год в особенности он был поглощён своим любимым делом – Земством. И как часто я жаловалась на то, что он мало вникал в мою душу, что я часто чувствовала полное одиночество вокруг себя.
Трудились мы, правда, оба для общественного дела, все силы и время уходили на это, а о тесной семейной, личной жизни, как-то забывали, да и время не было для этого.
Ну, да я очень спокойна за выбор Наленьки. Она сама отлично знает, что ей нужно и я нисколько не беспокоюсь. Господь всё устроит к лучшему».
Венчание молодой пары происходило в Спасо-Преображенском соборе имения Великая Топаль Новозыбковского уезда Черниговской губернии. Совершили это таинство местный священник совместно с Новозыбковским и Глуховским протоиереями.«На свадьбу княжны приехало много родственников жениха и невесты из разных концов России, здесь были: князь Долгоруков Д.Н. (дед невесты), с сыновьями, дядями невесты, граф Орлов-Давыдов, семейство барона Мейендорфа (комендант Императорской Главной Квартиры), граф Олсуфьев, графиня Зубова, князья Голицыны, Гагарины, Левшин, многие соседи по имению и другие Черниговские помещики, между ними граф Милорадович, М.Н. Кочубей, Искрицкий (Суражский предводитель дворянства), Розенбах (Новозыбковский предводитель) с супругою, И.С. Листовский, М.О. Миклашевский, Небольсин, С.И. Лашкевич, Черниговский вице-губернатор А.С. Долгов-Сабуров с супругою,председатель, прокурор и члены Стародубского окружного суда, земские начальники, и проч., всего было за обедом сто пятьдесят человек».3
Праздничный стол был накрыт в великолепном павильоне, устроенном в саду, вмещавшем в себя до трёхсот персон. Во время обеда Наталия Николаевна получила более 200 телеграмм от друзей и знакомых, которые приветствовали молодую чету.
Военный оркестр одного из квартирующихся в Брянске полков с утра играл на площади перед церковью, где находились гости.
Радушною хозяйкой было предложено угощение для 5-ти тысяч крестьян Великой Топали и окрестных сел. По окончании торжества С.Н. Розенбах обратился к народу и выпил за здравие Его Величества. Присутствующие прокричали «ура», бросали шапки вверх, прозвучал гимн русского народа. Барон Мейендорф поднял тост за здоровье крестьян.
Впоследствии Наленька (как звали её близкие родственники) и Юрий переехали в Петербург, где жили на Каменном острове в бывшей даче принцессы Ольденбургской, недалеко от семьи Мейендорфов. Когда в правительстве заговорили о необходимости введения земства в Юго-Западном крае, у молодого барона возникло желание стать земским деятелем. В связи с этим с супругой он перебрался в родовое имение Томашовку Уманского уезда Киевской губернии.
Поселившись здесь, Наталия Николаевна всецело посвятила себя служению ближним. Её непродолжительная жизнь была сплошным горением на пользу человека. Не только на родине своей матери – в Великой Топали – ее называли «наша добрая княжна», но и в Томашовке она была любима и уважаема как добрая и отзывчивая душа.
Крестьяне, и в особенности их дети, видели в её лице ангела-хранителя и заступника. Обаяние Наталии Николаевны было настолько велико, что самая незначительная беседа с ней оставляла глубокий след в памяти собеседника.
Баронесса часто выступала посредником и советником во всех крестьянских неурядицах. Её усилиями была основана лечебница в Томашовке, открыта чайная для бедных, организован крестьянский хор. Одновременно она являлась попечительницей нескольких земских и церковно-приходских школ.
Сохранились воспоминания П. Куринного о Наталии Николаевне. Вот что он пишет:
«Сельская крестьянская публика – это была семья, в которой матерью была баронесса…
Когда я посетил её дом, я был приятно поражён её увлекательными рассказами о наблюдениях её над крестьянской жизнью. Баронесса находила, что в простом народе есть непочатый угол всего доброго, хорошего и что просвещение народа послужит к развитию многих самородных талантов… а потому она высказывала свои задушевные предположения об образовательных мероприятиях к улучшению благосостояния деревни.
С удовольствием она показала построенный Ю.Ф. Мейендорфом уютный домик, в котором тогда была устроена ею маленькая лечебница для приходящих и объяснила, как она искренно желает помогать населению во всякой нужде.
В обхождении с крестьянами не видно было никакого барства и высокомерия. Всё это у неё было так просто и мило, что казалось она была всем родная и близкая. С сердечным участием она относилась ко всякой просьбе, и у неё находили помощь многие бедняки. Случалось мне видеть, как она по своей скромности оставалась незамеченной в публике или при случайной встрече. Тут она всегда первой подойдёт и приветливо поздоровается… «вы должно быть меня не узнали», скажет она добродушно и осведомится о здоровье и делах. В последнее время она наметила целый план организаций просветительных народных чтений в сёлах Уманского уезда и на днях участвовала в совещании с училищным персоналом о необходимости иллюстрировать эти чтения научными картинами кинематографа. Она высказала желание сделать кинематограф доступным, любимым и полезным, научным времяпрепровождением для сельской публики».4
Однако главной заслугой Наталии Николаевны следует считать организацию и устройство кустарного дела в Уманском уезде. Её деятельность в этом отношении началась в 1906 году, когда Ю.Ф. Мейендорф состоял Литинским уездным предводителем дворянства. Баронессой были приобретены станки взамен крестьянских старых, приглашена инструкторша для изящных и художественных работ, организован сбыт кустарных произведений.
Согласно отчётам Киевского кустарного общества за 1910, 1914 года, стараниями баронессы в 1910 году в Томашовке открыто отделение названного общества, в котором работало 16 ткачей и 80 вышивальщиц. Томашовские кустарные изделия на Уманской сельскохозяйственной выставке были премированы большой серебряной медалью и похвальным листом.
Много времени Наталия Николаевна посвящала земству. Часто посещала заседания всевозможных комиссий в земской управе, особенно интересуясь школьным делом. Она обладала необыкновенной способностью собирать вокруг себя идейных людей.
Баронесса объединила служащих земства, спроектировала земскую библиотеку, для основания которой внесла солидное пожертвование. Думала она и над открытием специального клуба для земских служащих. Но, к сожалению, результатов последних добрых начинаний ей не пришлось увидеть.
Особенно популярна Наталия Николаевна была среди учащихся, которые пользовались её материальной поддержкой.
Знали баронессу и заключённые. Многие узники были согреты её вниманием. По мере возможности она стремилась внести улучшение в тюремную библиотеку, часто посещала острог и в личных беседах проявляла свою обычную доброту.
Уже чувствуя себя не совсем здоровой, Наталия Николаевна направила всю внутреннюю энергию на организацию в Умани спектакля в пользу голодающих. Этим последним и добрым делом закончилась столь кипучая, но, к сожалению, непродолжительная жизнь баронессы.
Ей не суждено было стать свидетельницей полного успеха намеченного благого дела. Устроенный в воскресный день 29 января 1912 года спектакль собрал полный театр. Пьеса шла с большим успехом. В разгар вечера баронесса скончалась. Причиной внезапной смерти послужила эклампсия (форма позднего токсикоза беременности).
Похоронили её у церкви в Томашовке. На могиле был поставлен деревянный крест с образами Спасителя и святой мученицы Наталии.
Торжественно была отслужена панихида. При пении «вечная память» народ встал на колени, всюду раздавалось рыдание.
Перед прощанием с телом покойной Томашовским священником Гавриковым были произнесены слова:
«Позволь, незабвенная Наталия Николаевна, мне – твоему бывшему духовному пастырю – сказать тебе последнее «прости!». Как быстро, как неожиданно ты оставила нас. Слишком тяжело примириться с мыслью, что мы больше не увидим тебя, не услышим твоих ласковых бесед, которые ты всегда любила вести. Пройдёт ещё несколько минут и даже дорогие последние останки твои скроют от нас на веки.
О смерть! Как безжалостна ты! Как тяжелы твои следы… Ведь еще так недавно ты была среди нас жизнерадостная и веселая. Широкая твоя благотворительная деятельность кипела в полном разгаре. Никто и подумать не смел о том, что через несколько дней смерть, этот бич человечества, так безжалостно, так безвременно похитит тебя от нас и осиротит всех.
Неожиданная весть о твоей кончине повергла всех, любивших тебя, в великое уныние, которому не скоро наступит конец. Осиротила ты тех, для которых жизнь твоя была дорога.
Что будут теперь делать те несчастные, которым ты любила помогать. Ведь ты всю свою жизнь посвятила для блага ближних. Ты не могла равнодушно переносить горе и бедствие ближних. Их горе было твоим горем, и ты спешила облегчить это горе своего собрата, чем только могла. Никто никогда не уходил от тебя неудовлетворённый». 5
На смерть баронессы поэт напишет:
«Не стало Наталии Николаевны.
Не стало редкого человека…
Какая это тяжёлая потеря в наше время!».6
«Впоследствии, несмотря на революцию, которая снесла и помещичий дом, и сад, и хозяйственные постройки, могила Наленьки оставалась долгое время в хорошем виде благодаря крестьянам, трогательно ухаживавшим за ней». 7
Свершить благие порывы в жизни – для этого необходимы энергия, воля, не считающаяся с многочисленными препятствиями. Наталия Николаевна умела их преодолеть своей преданностью и любовью к делу.
Знакомый баронессы скажет:
«Наталия Николаевна принадлежала к числу тех редких людей, память о которых долго сохраняется в сердцах всех, кому приходилось хоть немного соприкасаться с ней в жизни. Её светлая, обаятельная личность постоянно побуждала людей к добру, объединяла всех в лучших начинаниях и стремлениях.
Всё, что было лучшего в местной общественной жизни, было близко сердцу Наталии Николаевны, получало её деятельную поддержку и содействие.
Наталии Николаевны нет, но её светлый образ долго сохранится в памяти всех её знавших. Её деятельность будет служить живым примером для многих людей, освещать путь в стремлении к добру и счастья человечества».
Да будет же тебе вечная память, милая, добрая, честная русская женщина – человек, в самом лучшем и высоком значении этого слова!
И в заключение. Трагической оказалась судьба мужа Наталии Николаевны. Летом 1919 года он был жестоко избит махновцами и от полученных травм скончался.
Перед самой смертью Юрий Фёдорович успел написать письмо детям. Вот строчки из того письма:
«Не мстите никому за мою смерть, ни делом, ни даже помыслом. Так попустил Господь. Молите только, чтобы Он простил мне все мои прегрешения. Я не боюсь смерти и иду к Господу дать ответ в своей жизни с тёплой надеждой, что Он примет мою жизнь».
Об этой трагедии (и не только) подробно написано в книге воспоминаний родной сестры Ю.Ф. Мейендорфа – Марии.
© Александр Дудников
1 Князь Николай Дмитриевич Долгоруков (Оттиски из №№ 6 и 7 «Земского Сборника»). Чернигов, 1899. С. 4.
2 Козинцов М.И. Князь Николай Дмитриевич Долгоруков. Материалы для биографии. Стародуб, 1903. С. 21.
3 Великая Топаль местечко Новозыбковского уезда. Чернигов, Типография губернского правления, 1900. С. 6-7.
4 Памяти баронессы Наталии Николаевны Мейендорф. Сборник статей. Умань, 1912. С. 14.
5 Памяти баронессы Наталии Николаевны Мейендорф. Сборник статей. Умань, 1912. С. 22.
6 Памяти баронессы Наталии Николаевны Мейендорф. Сборник статей. Умань, 1912. С. 8.
7 Баронесса М.Ф. Мейендорф. Воспоминания. М., 2017. С. 126.
Библиография:
Князь Николай Дмитриевич Долгоруков (Оттиски из №№ 6 и 7 «Земского Сборника»). Чернигов, 1899.
М.И. Козинцов Князь Николай Дмитриевич Долгоруков. Материалы для биографии. Стародуб, 1903.
Великая Топаль местечко Новозыбковского уезда. Чернигов, Типография губернского правления, 1900.
Памяти баронессы Наталии Николаевны Мейендорф. Сборник статей. Умань, 1912.
Баронесса М.Ф. Мейендорф. Воспоминания. М., 2017.
