Эта история началась очень давно, в конце XIX века в Новозыбкове, когда часть большой еврейской семьи Хайтманов-Кирнарских решила эмигрировать в Америку в поисках лучшей жизни, а другая часть семьи волей судьбы осталась жить в России. Уехать всей семье в Америку помешали драматические события российской истории первой половины XX века, и через Клинцы, а затем Оренбург, российская часть семьи оказалась в Башкирии, где и родилась героиня нашего рассказа – Елизавета Демидова, праправнучка Самуила Хайтмана. И вот, спустя 120 лет, Елизавета находит своих американских родственников…
«Хроноскоп» давно подбирался к теме истории полуторавекового проживания еврейского народа на юго-западе современной Брянской области, в частности в Клинцах, и которая, без сомнения, заслуживает отдельного исследования.
Так получилось, что на просторах интернета нет ни одного обстоятельного рассказа об истории жизни еврейского народа в нашем городе. Когда и откуда пришли евреи в наши края, как они жили, чем они занимались? Тема эта очень объемная, многогранная и благодаря знакомству с Елизаветой мы начинаем рассказ о клинцовских евреях с темы эмиграции из Новозыбкова и Клинцов в Америку, в конце XIX – начале XX веков.
Рассказ о семье
Воспринимать историю незнакомой семьи бывает сложно из-за большого количества имен, событий и дат. Героев этого рассказа много, и чтобы наш читатель не запутался во множестве незнакомых имен, мы заострим внимание на судьбе главных героев этой драматической истории. Для удобства мы разделим этапы этой истории на начальный (новозыбковский), а затем расскажем отдельно о жизни американской и российской ветвей семьи.
Итак, в 1890-х годах в Новозыбкове жили брат и сестра Самуил и Хана Хайтманы. Их родители были Адам Иосиф и Фаня Хайтманы, переселившиеся в Новозыбков из Польши.
Брат Самуил был дамским портным, он женился на Фейге Забрамной, которая была родом из Украины. Сестра Хана вышла замуж за Соломона Кирнарского, у которого был маленький сын Симон от первого брака. И от этих брачных союзов у брата и сестры стали появляться дети. У Самуила – Эли, Неях, Хася, Ребекка и Шима-Лея (Сима) – прабабушка Елизаветы Демидовой. У Ханы, помимо Симона: Фале, Фаня, Эстер и Анна.
Все члены семей Хайтман и Кирнарских жили в Новозыбкове вместе, в одном доме с маленькими окнами. Из-за совместной жизни, родители не делали различий между двоюродными братьями и сестрами, дети всех называли братом и сестрой. В доме было очень тесно, места для всех детей не хватало. Спали где попало, например, кто-то спал на сундуке. Самуил учил мальчиков шить дамскую одежду, девочек учили быть хорошими домохозяйками. Дети росли, со временем Соломон Кирнарский умер. В конце XIX века в Новозыбкове начались гонения на евреев. По воспоминаниям старших, семья стала платить 5 рублей каждый месяц городовому за защиту. По совокупности многих факторов семья приняла решение об эмиграции в Америку.
Американская ветвь семьи
Первый уехал Симон, за ним Фале, за ним Неях. Они ехали через Гамбург, оттуда на пароходе в Лондон. В Лондоне они провели несколько лет, зарабатывая деньги на билет до Америки, оттуда приплыли в Нью-Йорк. За ними, через некоторое время уехали три сестры и брат, а незадолго до начала первой мировой в Америку перебралась и Хана Кирнарская-Хайтман.
По приезду в США Кирнарские американизировали свою фамилию и стали Канарски, также они поменяли имена на более привычные местному уху – Фале стал Филиппом, Эстер стала Элси, Неях – Нейтаном.
Долгое время семья жила в Нью-Йорке, в районе Бруклин, а затем уже они и их потомки разъехались по всей стране. Из 1,5 млн. еврейских переселенцев, прибывших в Нью-Йорк между 1881 г. и 1911 г., в городе осталось 70%. Они создали в Нью-Йорке крупнейшее в мире еврейское гетто – Нижний Ист-сайд. Многоквартирные дома Нижнего Ист-сайда становились конечной точкой долгого путешествия для большинства еврейских эмигрантов, покинувших свои дома в черте оседлости.
Первому поколению малообеспеченных иммигрантов (а их было преобладающее большинство) достаточно редко удавалось вырваться за пределы гетто в другой, американский мир. Они сохраняли приверженность еврейской одежде, ортодоксальной вере, привычкам и обычаям. Здесь жили в перенаселенных многоквартирных домах – темных, душных и грязных.
Поиск работы обычно приводил вновь прибывших в швейные мастерские. Еврей-работодатель отличался от людей, которых он нанимал за мизерную плату, только тем, что немного говорил по-английски и сумел приобрести несколько швейных машинок. Трудились с утра до поздней ночи, в маленьких темных комнатах, очень часто всей семьей и на дому. Откладывали по центу на билет родственникам, свадьбу дочери, обучение сына, но главная цель – открыть, пусть маленькое, но собственное дело.
Следом за портными в списке распространенных профессий шли уличные торговцы, часовщики, клерки, работники прачечных, сигареточники, шляпники, маляры, плотники, жестянщики. Сильные и здоровые шли на фабрики.
Дети гетто с 6 лет начинали посещать американские школы, где их обучали английскому языку и прививали основы американской гражданственности. Параллельно мальчики проводили вечера в еврейских школах, изучая иврит и иудейские религиозные тексты под руководством наставников. Непредвзятые наблюдатели отмечали удивительные способности детей еврейских иммигрантов, которые затем продолжали учиться в колледжах на врачей, фармацевтов, адвокатов. Девушки оканчивали курсы стенографисток, работали секретаршами, шли преподавать в школы. Молодежь стремилась вырваться из мира гетто, американизироваться и все больше отдалялась от своих родителей, сохраняя к ним неизменное уважение.
Российская ветвь семьи
Сима Хайтман тоже планировала уезжать в Америку, вслед за братьями и сестрами, ей даже был уже куплен билет (она его потом долго хранила в Новозыбкове и Клинцах). Она была самым младшим ребенком в семье, родилась, когда родители были уже в возрасте. Одна из сестер незадолго перед этим скончалась при родах, оставив маленькую дочь. Из-за необходимости заботится о новорожденной племяннице и престарелых родителях было принято решение Симе пока не уезжать, а затем это стало невозможным из-за событий революции и Гражданской войны.
Американские родственники о ней не забывали, постоянно писали письма. Оставшиеся в Новозыбкове родственники были в шоке от полученных из Америки цветных фотографий и, например, от факта покупки американцами газовой плиты (в Новозыбкове в это время готовили в печи). Также прабабушка Сима вспоминала, что приходили письма с цветными фотографиями, где были запечатлены дети в красивой одежде с мячиками в руках. Письма из Америки приходили до 1929 года, пока не пришлось прервать переписку из-за проблем с наличием заграничных родственников.
Так как уехать уже стало невозможно, появилась необходимость устраивать свою личную жизнь. Сначала Сима должна была выйти замуж за какого-то музыканта, но свадьбу отменили. Потом для неё нашли молодого человека, который был родом из Гомеля, но большую часть жизни жил в Клинцах. Его звали Гуревич Мордух Евсеевич. Это был человек с удивительной судьбой. Надо сказать, что незадолго до знакомства с Симой он приехал из Австралии, где оказался после русско-японской войны, японского плена, и там же у него была жена-японка (об этом его еврейская жена Сима узнала спустя очень много лет). Он приехал в Клинцы, чтобы забрать семью в Австралию, но что-то пошло не так и его семья настояла, чтобы он взял в жены еврейку. Мордух любил красиво одеваться, обожал чистоту, не выносил пятен на одежде, знал английский и японский, мечтал о высшем образовании, религию не любил, но и коммунистом не был.
И вот, в 1918 году они сошлись. Удивительная пара: она, которая должна была уехать в Америку и он, который мечтал вернуться в Австралию. Он был краснодеревщиком, она домохозяйкой. У них родилось четыре дочери (Вера, Геня, Эсфирь и Нина – бабушка Елизаветы).
У Мордуха были очень дорогие инструменты из Австралии, которые потом помогли им не умереть от голода в эвакуации. Инструменты продавали поштучно и благодаря этому выжили.
Сохранилась единственная фотография молодого Мордуха Гуревича. На фото он крайний справа с друзьями в Австралии. В японском плену Мордух познакомился с Иосифом Трумпельдором – в будущем известнейшим еврейским политическим деятелем, одним из главных активистов раннего сионистского движения. Тот звал его с собой в Палестину, но прадедушка Елизаветы хотел посмотреть мир, уехал в Австралию и затем уже вернулся в Клинцы.
В 9 декабря 1933 году муж Симы Мордух умер от болезни почек, похоронен в Клинцах.
После его смерти семья переезжает жить в Клинцы, Сима Гуревич пошла работать на фабрику им.Ленина. Семья жила очень бедно, но всегда помогал дядя Рафаэль Менделевич Фрумкин – сын Хаси Хайтман. Рафаэль родился в Клинцах, в богатой семье, учился в Швейцарии и Германии, по образованию был бухгалтером. Именно он, осенью 1941 года перед приходом немцев, настоял, что надо эвакуироваться из Клинцов, так как не все это понимали. Многие евреи в Клинцах говорили (и это подтверждается во многих источниках), что «всё будет нормально, немцы нас не тронут, во время оккупации в Клинцах в 1919 году мы с ними нормально общались» и так далее. Но Рафаэль настаивал на отъезде, Сима решила всё-таки его послушать и эвакуировалась из Клинцов за два дня до прихода немцев. Чем это закончилось для других клинцовских евреев вы знаете…
Семья эвакуировалась в Оренбург, позже – переехала жить в Башкирию, где спустя много десятилетий родилась Елизавета Демидова.
Несмотря на все суровые испытания, выпавшие на ее долю, Сима Хайтман никогда не забывала о своей семье за океаном и осторожно рассказывала своим детям об американских братьях и сестрах. Она всегда мечтала найти их и рассказать им, что она и ее дети выжили в той страшной войне.
Это еще не конец нашей истории…
Особенности жизни российских евреев в царской России
Два города – Клинцы и Новозыбков, кроме того, что являются географическими соседями, имеют очень много общего в своей истории. Оба поселения были основаны беглыми старообрядцами практически в одно и тоже время, а в середине XIX века в них массово приехало большое количество еврейского населения, поэтому процессы, происходившие в обоих городах схожи. Для понимания исторического контекста происходивших событий необходимо описать важные особенности жизни российских евреев.
Черта оседлости, или, точнее, «черта постоянной еврейской оседлости», – это территория, открытая для легального и постоянного проживания в Российской империи тех, кто исповедовал иудаизм, т.е. евреев как конфессии. За пределами ее периметра проживание евреев строго воспрещалось и преследовалось за исключением некоторых категорий. В переносном смысле понятие черты оседлости стало синонимом политики государственного антисемитизма в России.
Как таковая черта оседлости в России была введена указом Екатерины II от 23 декабря 1791 г. На ее царствие пришлись все три раздела Польши (1772, 1793 и 1795 гг.), каждый из которых добавлял России на западе обширные земли, плотно заселенные евреями.
После включения в 1818г. в черту оседлости Бессарабской области ее границы приняли окончательный вид и охватывали 10 воеводств Царства Польского и 15 внутренних российских губернии, включая и Черниговскую, в которую входили Клинцы с Новозыбковым. Даже внутри этой черты евреям запрещалось селиться в сельской местности, а также в отдельных городах, в частности в Николаеве, Ялте, Севастополе, частично – в Киеве, где им дозволялось жить только в особой части города, а именно на Подоле.
Появление евреев на Стародубщине
Евреи стали массово переселятся в Клинцы и Новозыбков во второй половине XIX столетия с территории Польши и Литвы. Именно в этот момент эти два старообрядческих города начинают набирать силу как новые экономические центры Стародубья; они становятся сначала источником работы, а затем и центрами культуры. Высокий уровень развития экономики Клинцов и Новозыбкова, тесные экономические связи со всей Россией и с европейским зарубежьем, взаимопроникновение культур, грамотные и предприимчивых жители с высокими культурными запросами – эти факторы привлекали евреев при выборе места миграции.
Согласно данным переписи населения 1897 года в посаде Клинцы проживало 12 166 жителей, в том числе 2 605 еврея, что составляло около 21% населения. В Новозыбкове была схожая в процентном соотношении ситуация. В первой половине XX века количество жителей Клинцов и Новозыбкова будет расти, но пропорция евреев будет сохранятся на таком же примерно уровне до начала войны.
Источники существования
Приблизительно 40% еврейских жителей Клинцов и Новозыбкова занималось торговлей, а 35-40% были ремесленниками. Евреи являлись важным звеном экономики – посредниками между городом и деревней. Крестьяне сбывали на местном рынке продукты питания, а в обмен покупали сельскохозяйственные орудия, домашнюю утварь, одежду и обувь – плоды местного ремесленного производства или, гораздо реже, более качественные товары, привезенные еврейскими купцами из крупных российских центров и из-за границы. Торговля, пусть и грошовая, считалась более уважаемым занятием, чем ремесло. На ремесленника, даже преуспевающего, еврейское общество смотрело свысока.
Еврейские семьи занимались розничной торговлей бакалейными товарами. Сетью еврейских лавочек были охвачены посады, сёла и деревни всего Суражского, Новозыбковского, Мглинского и Стародубского уездов. В еврейских бакалейных лавочках крестьяне могли приобрести чай, конфеты, сахар, специи, табак, папиросы, спички, тетрадки, карандаши, ручки, конверты, учебники, керосин, мыло, деготь, хомуты, лыко, гвозди, инструменты и прочие товары. Евреи-ремесленниками в основном были портными, столярами, стекольщиками, сапожниками, шапочниками, водовозами.
Причины эмиграции
Было бы слишком проcто списывать причины еврейской эмиграции только на погромы 1880-х и более поздних лет, то есть на посягательство на самые главные права человека – право на жизнь и собственность. На самом деле это был целый комплекс причин – социально-экономических, политических, религиозных.
Александр II, став освободителем для российских крестьян, таковым же для российских евреев так и не стал. Но при нем началась либерализация статуса евреев и расширение круга лиц, свободных от дискриминации чертой оседлости. В этот круг вошли купцы I и II гильдий, выпускники вузов и лица со степенью доктора или магистра, мастеровые и ремесленники, отставные рекруты и некоторые другие. Возможно, у царя-реформатора и были планы по отмене черты оседлости, но цареубийство 1 марта 1881 г. перечеркнуло их на корню.
Александр III зарекомендовал себя контрреформатором и был, пожалуй, самым яростным антисемитом во всей династии Романовых. С его воцарением по России прокатилась первая из трех больших волн еврейских погромов – в 1881–1884 гг. (две другие – 1903–1906 и 1917–1921 гг. – выпадут на царствование Николая II и на безвластие Гражданской войны).
Не забудем и введенную в 1886г. «трехпроцентную норму» – предельно допустимое число евреев для поступления в государственные гимназии и университеты: в черте оседлости – не более 10%, на остальной территории России – не более 5%, а в Москве и Санкт-Петербурге – не более 3%. Нормы эти, как правило, полностью выбирались медалистами, что фактически закрывали немедалистам дорогу к отечественному высшему образованию и толкало молодых и активных евреев или в заграничные университеты, или к вынужденному циничному крещению. Царствование Николая II явилось продолжением отцовской, а не дедовской линии.
Еврейские массы в городах и местечках черты оседлости характеризовались повышенной рождаемостью, скученностью населения, явной и скрытой безработицей. Большая часть российского еврейства все более погружалась в бедность и нищету, толкавшие их, во-первых, в революционное движение и, во-вторых, прочь из черты оседлости. Поэтому объяснение причин эмиграции прежде всего следует искать в ненормальных социальных и экономических условиях жизни населения в черте оседлости. Именно это главным образом побуждает массы бедного еврейского населения покидать насиженные места и уезжать в далекие заатлантические страны.
Ну а спусковым крючком или, как сегодня стало модно выражаться, «триггером» для массовой эмиграции стал резкий рост антисемитизма в России и последовавшие за этим погромы, разрушившие надежды на изменение правового статуса еврейского меньшинства в Российской империи.
Одни евреи искали выход в крещении (то есть юридически становились не евреями, а православными), другие мечтали перестроить окружающий мир (сначала до основания его разрушив) и уходили в революцию, третьи хотели найти свое место в ином, лучше устроенном обществе. Такие уезжали за границу, в основном, в Америку.
До Первой мировой войны империю покинуло почти два миллиона евреев, более полутора из них прибыло в Америку. Для эмиграции не требовалось американской въездной визы, а нужен был только билет на трансатлантический пароход, заграничный паспорт и освобождение от воинской повинности. Те, кто не мог достать требуемые документы, переходили границу нелегально. Уезжали в основном ремесленники, а также те, кто дома стеснялся физического труда, но готов был «запачкать руки» на новой родине, оказавшись вдали от родного местечкового общества, в общем те, кто с первого дня, без знания языка, мог приступить к работе. Интеллигенция – врачи и адвокаты – уезжали редко, они меньше испытывали гнет и нужду в России и имели мало шансов на сохранение своего статуса в США.
И тогда у берегов Америки появлялись толпы обездоленных русских евреев, у которых хватало сил и средств лишь на то, чтобы добраться до первого американского порта.
Массовость отъезда евреев из городов Стародубщины в начале XX века
Возникает вопрос – насколько еврейская эмиграция была массовой? Документы, найденные Елизаветой Демидовой в американских архивах о переселенцах из Клинцов, Новозыбкова, Суража позволяют говорить о том, что евреи эмигрировали из городов и местечек черты оседлости Стародубья в начале XX века в значительных количествах. Приведем здесь буквально несколько примеров:
Иосиф Добин (в Америке стал Джоном) вместе с женой Рахиль (стала Роуз) и дочерью приехали в Америку в 1911 году из Клинцов. Иосиф по профессии был часовщиком.
Беньямин Майтен и его жена Нехама Ягудина (в Америке стала Анна) из Клинцов. Переехали в Америку в 1910 году. По профессии он маляр, она домохозяйка. Родили 4 сыновей. У её матери девичья фамилия Лифшиц.
Семья Кукуевых из Клинцов в составе 9 человек прибыли в США в 1912 году. Мать – Песя-Рахиль Кукуева и 8 детей (!) в возрасте от 3 до 15 лет, без мужа.
Значительную роль в культурной и политической жизни евреев играла выходившая с 1918 по 1939 годы газета «Дэр эмэс» (идиш – Правда). Публиковавшаяся на языке идиш (разговорный еврейский язык, который знали практически все евреи в России) газета «Дер Эмес» вплоть до 1928 года проводила позитивную линию в отношении еврейской эмиграции из СССР в другие страны, и прежде всего в США. Газета предоставляла место на своих страницах рекламе компаний, которые перевозили эмигрантов; публиковались памятки отъезжающим – как вести себя в пути, предостережения от контактов с мошенниками и т.п.
Встреча родственников в XXI веке
В заключении нашей статьи мы напечатаем рассказ самой Елизаветы Демидовой, которая благодаря своей настойчивости, смекалке и, главное – огромному желанию, нашла потерянных родственников в другой стране спустя почти 120 лет:
«Наступает конец мая-начало июля 2022 года, я нахожусь в ОАЭ и решаю попробовать своими силами найти своих родственников в Америке, так как я увлеклась восстановлением семейной истории. У меня есть основная информация: имена братьев, их возраст, имена их родителей, их профессии, города прибытия и пара мелких фактов о сёстрах.
Я начинаю искать братьев. Сначала я нашла брата, про которого говорили, что он рано умер. Он, действительно, пожил в Америке всего около двух лет, скончавшись от туберкулёза. Скорее всего, он заразился им в Лондоне, тогда этот город был рассадником этой болезни. Потом я нашла другого брата, чьи дети, к сожалению, не оставили потомков. Но прожили насыщенную и счастливую жизнь.
Я долго не могла найти третьего брата, пока не присмотрелась внимательно к свидетельству о браке брата, который умер от туберкулёза и увидела, что третий брат был свидетелем на его свадьбе, но уже с измененным именем. Как я поняла, он поменял его ещё в Лондоне и прибыл в Америку уже с новым именем.
У третьего брата остались внуки, правнуки и праправнуки. Я решила связаться с его внуком, которому уже около 90 лет, и он рос вместе с дедушкой. Я нашла его номер в интернете, позвонила ему и объяснила кто я такая. Его зовут Шелдон, он внук Филиппа Кинарски. Он был крайне шокирован, когда я ему объяснила, кем прихожусь и откуда звоню. Потом он связался со всеми родственниками и рассказал им обо мне и даже своим соседям, с которыми он играет в бридж.
Сейчас мы все общаемся, обмениваемся тем, что пропустили друг у друга за более, чем 100 лет. Нашли много общего друг у друга. Как жили сестры, что с их потомками я тоже узнала и вышла с ними на связь.
Было приятно, что все на моё появление и историю семьи отреагировали хорошо и были очень рады. Признались, что не думали, что кто-то мог выжить во время войны.
Из мелких приятных моментов: один родственник сказал: «С возвращением в семью», а другой сказал, что его папа недавно рисовал семейное древо, но оно вышло небольшим, а теперь ему придётся его перерисовывать, так как появились новые/старые родственники.
В конце хотелось бы сказать, что благодаря интернету вы теперь можете найти кого угодно, не бойтесь искать, возможно ваша семья где-то вас ждёт. Я пересмотрела кучу документов, записей, разных переписей, которые в результате привели меня к тому, что я искала – это заняло у меня около месяца.
Моя прабабушка пережила Первую мировую войну, революцию, Великую Отечественную войну, эвакуацию и многое другое, но не дожила до момента, когда снова свяжутся разорванные нити с её родными. Надеюсь, теперь её душа рада, что мы все наконец-то нашлись.»
В декабре 2023 – январе 2024 года Елизавета прилетела в Америку и, наконец-то, встретилась со своими родственниками в США.
© Михаил Воронков
