С середины лета 1943 года страницы военных дневников-отчетов оккупантов наполнены если еще не паникой, то серьезной озабоченностью происходящего. На совещаниях различных уровней немцы обсуждают продовольственные проблемы, сбор урожая, а главное — как его уберечь от банд (Die Bande — именно так фашисты называли партизан и никак иначе), которые постоянно наносили ущерб не только материальный, но и физический.
12 июля неизвестный немец продиктовал машинистке: «Совхоз «Борки» был сожжен бандой вместе с большей частью скота». Через несколько дней на бумагу легли очередные свидетельства активности наших — «Партизаны парализовали сплав леса по реке Сож в Гомель», «Дерзко напали на торфяной завод в Оболешево и уничтожили все оборудование». 24 июля в районе Смяльча партизанами была атакована группа немецких офицеров, двигавшихся в сторону Красной горы. Результат стычки — 2 убитых и 2 раненых фашистов.
В конце июля нацисты в Клинцах уже не скрывают упаднических настроений.
«Состояние некоторого затишья не принесло облегчения в июле, напротив, нестабильность, особенно в сельской местности неуклонно росла. Активность бандитов, распространившаяся даже на ближайшие окрестности города, достигла уровня, парализовавшего практически всю производственную деятельность. Население, потерявшее всякую веру в дело Германии, проявило нерешительность и все больше проявляло склонность к присоединению к бандитам. Численность охранного батальона недостаточна для выполнения задач. Помимо значительного материального ущерба мы несем потери немецких солдат от бандитов в гораздо большем числе чем прежде».
Уборка урожая оказалась под угрозой. Так, в Мглинском районе, который входил в Клинцовский округ, большинство полей выло выжжено. Немцы просили хотя бы три роты для охраны, но 221-охранная дивизия в Гомеле смогла предоставить только одну.
Провалилась у фашистов и очередная компания по набору желающих отправиться работать в Рейх. В самом конце июля 1943 года дневник событий оккупантов зафиксировал следующее:
«Следует отметить, что не смотря на мощную пропаганду, агитирующую за отправку рабочей силы в Германию, население не проявило желания откликнуться на призыв. Военная обстановка с одной стороны и пропаганда противника, которая в значительной степени саботировала нашу собственную пропаганду, сделали успех нашей компании невозможным. Было бы лучше закрыть нерентабельные фабрики и вынудить освободившиеся рабочие руки ехать в Германию. Момент упущен, когда наше военное положение еще давало основания для укрепления веры русского народа в наше дело».
В конце августа нацисты попытались провести регистрацию населения 1925-26 годов рождения для отправки в Германию. Отлавливали, собирали, обещали райскую жизнь. Затея была оценена как «совершенно неудовлетворительная». Многие сбежали, большинство клинчан просто уклонились от регистрации.
Нацисты все отчетливее осознавали — пахнет жареным. Линия фронта упорно двигалась в сторону Клинцов. Город заполонили не только эвакуированные раненые, но и все, что фашисты пытались спасти: сельскохозяйственная техника, скот, оборудование. Как следует хранить это было негде, поэтому скотину отдавали на сохранение крестьянам, а все остальное складировали где придется, под открытым небом.
Командование сверху подкидывало еще приказы, выполнению которых всячески противились клинцовские партизаны. Город обязали ежедневно поставлять 200 кубометров пиломатериалов, но лесные мстители радикально скорректировали планы оккупантов. «Работа в лесу практически полностью остановилась из-за разгула банд. По ночам бандиты сжигают дома работающих на нас русских и минируют подъездные пути к их рабочим местам» — зафиксировали немецкие документы.
Роль строгих, но «заботливых» хозяев обесценивалась с каждым днем приближения Красной армии. Не помогали ни открытия новых фабрик-кухонь, ни детских садов. Вся двухлетняя промывка мозгов горожан, заигрывания и откровенная геббельсовщина трещали по швам.
«В связи с продолжающимся резким ростом бандитской активности, на заводах возникли трудности. Значительная часть рабочих уже ожидает возвращения красных. Это обстоятельство, а также наступление бандитов, совершающих рейды в непосредственной близости от города, привели к заметному падению морального духа. Все чаще встречаются случаи, когда ранее нейтральные элементы ищут убежища у красных и даже переходят в банды. Среди русских, ранее открыто работавших на немцев, становится заметной неуверенность в себе. Русская интеллигенция все больше поддается влиянию мнения, что немецкая политика не имеет четких целей. Таким образом, аргументы контрпропаганды о том, что Германия проводить захватническую политику, находят все больше откликов среди русских».
Тем временем, в конце августа 1943 года, клинцовские партизаны наращивали темпы диверсионной работы.
«20.08.43. Возросшая активность банд крайне негативно сказалась на всей системе оповещения. Телефонные линии были уничтожены во многих местах, что сделало связь с большинством районов невозможной. Вся курьерская служба также серьезно пострадала от бандитизма из-за постоянного подрыва железнодорожных путей и необходимости добираться до районов только с конвоем…
26.08.43. Ситуация с бандами не меняется. В Топали, к югу от Клинцов, новобранец охранного батальона перешел на сторону бандитов с оружием, убив немецкого сержанта и переводчика.
31.08.43. Ночью в Клинцах сгорел молочный завод. Нападение на торфяной завод в Оболешево вызвало острый дефицит топлива в клинцовской промышленности.
01.09.43. Ночью в совхозе имени 1 Мая, предположительно из-за диверсии, вспыхнул пожар, в результате которого был уничтожен сарай с зерном и 100 тонн соломы».
В середине сентября фашисты в Клинцах уже имели на руках план эвакуации. Как известно, хорошая паника способна расстроить любые планы, даже педантичных и пунктуальных немцев. Так и произошло. Сразу же возникли трудности с поставкой порожних вагонов. В приоритете загрузки стояли: сырье, зерно и свиньи. Крупный рогатый скот было решено увозить на машинах. Оккупанты, ответственные за клинцовские фабрики, возмущались, что в вагоны грузят всякую рухлядь вроде столов, шкафов и стульев, а для фабричного оборудования места не находится. Решают эвакуировать хотя бы самое важное, турбину и генераторы ТЭЦ. Но и тут возникает проблема, многие сотрудники попросту не выходят на работу. С большим трудом находят рабочих и с не меньшими усилиями необходимый вагон под погрузку.
20 сентября на небольшой станции Клинцы хаос и неразбериха. Тем не менее, фашистам удается разграбить город и вывезти сотни вагонов с оборудованием, сырьем и готовой продукцией.
Только с текстильных фабрик Клинцов было загружено 53 вагона. 18 вагонов пеньки, 29 вагонов льна, 4 вагона шерсти, 9000 пар шерстяных носков, 1000 пар валенок. Устаревшее оборудование и остатки сырья уничтожили.
С ТЭЦ набралось 10 вагонов: турбина, конденсаторы, электродвигатели, генераторы, кабели, крановая система и оборудование котельной. Вагонами вывозили кожу, сырье завода им. Калинина и других предприятий.
Опустошили как могли сельское хозяйство. Потом уже дотошно подсчитали количество угнанных коров, лошадей, свиней и овец с ягнятами из окрестностей Клинцов. Всего более 6000 голов.
Ко всему прочему забили вагоны под завязку выпивкой и закуской: 132 000 яиц, 2,6 тонны меда, 145 гусей, 2 бочки спирта, 6 тонн варенья, 31 тонна сахара, 1 тонна сыра, 900 килограмм масла и 17 бочек жира.
На фоне повального разграбления в самом городе уже царила анархия. Не смотря на это, кто-то из немцев продолжил фиксировать на бумаге происходящее.
«20.09.43. Начинаются массовые грабежи со стороны гражданского населения на кожевенном заводе и суконных фабриках. Распространяются обширные пожары. Суконная фабрика «Стодол» горит, поджигатель неизвестен, по-видимому, из-за неосторожности мародеров. Пять вагонов с кожей, уже загруженных на фабрике, подверглись опасности возгорания, но были вовремя убраны с заводских путей. Состоялось совещание с начальником штаба по вопросу обеспечения охраны заводов, где процветают грабежи со стороны вермахта и гражданского населения. Все чаще стали грабить магазины. Даже солдаты вермахта пытались продать населению украденные товары, например, спички и соль. Охрана была выставлена, но вскоре отозвана».
Охранять фабрики и заводы для нацистов уже не имело смысла. Имеющиеся силы вермахта спешно собирались в дорогу или отправлялись охранять скотовозы, как 469-я пехотная бригада. В ее составе числились русские добровольцы (так их называют в документах). В совхозе 1 Мая они дежурили вместе с немцами, устроили засаду, поубивали всю охрану, забрали рацию, оружие и ушли к партизанам. Капитан бригады Брандтштеттер разоружил всех русских и назначил кого куда: водителем, на кухню или дневальным.
21 сентября 1943 года начался массовый исход фашистов из Клинцов. Из-за нехватки вагонов немцы выдвигались на грузовых, легковых машинах и пешим маршем в сторону Бобруйска.
На следующий день немцы констатировали коллапс на железнодорожной станции.
«Пустых вагонов больше не предвидится. Станция полностью заблокирована. Поезда не могут отправляться и дальнейшая погрузка невозможна. Порожние вагоны больше не прибывают. Даже загруженные вагоны разгружаются и отправляются для других целей. Пожары распространяются все шире. Городское население бежало в леса, а сельское пришло в город и грабит фабрики. Охраны больше нет. Мародерство не остановить никакими силами».
В 17:00, 22 сентября в Клинцы прибыла группа подрывников под командованием лейтенанта Альтмана. Им были переданы планы и чертежи заводов и фабрик, карта города с обозначенными объектами, проведен тщательный инструктаж. Взрывать клинцовские предприятия запланировали в полдень, 23 сентября. Оставалось за малым — найти взрывчатку. Тем временем, пожары в городе уже бушевали повсюду. К обеду удалось возобновить движение на железной дороге, остановленное после столкновения составов на участке Клинцы-Новозыбков. К вечеру 22 сентября в город пришла отступающая 253-я пехотная дивизия. Командование разбило свой лагерь в 14 километрах западнее Клинцов. Кадровым военным было поручено охранять подрывников.
23 сентября 1943 года Клинцы начинают содрогаться от взрывов. В этот день взорваны: электростанция, 18 зданий и складов, лесопилка, завод «Метиз» (в будущем поршневых колец), новый молочный завод и городская пекарня.
24 сентября в военном дневнике фашистов появляется запись:
«Остальное командование покидает Клинцы 24 сентября 1943 года в 9:00 утра, передав заводы и фабрики подрывной группе и 253-й дивизии. Наиболее важные здания уже горят. Заводы уже частично взорваны».
В краеведческой литературе и воспоминаниях очевидцев часто можно встретить серьезный упрек в сторону партизан, мол, в городе оставались лишь немногочисленные факельщики, которые разъезжали по пустым Клинцам и поджигали направо и налево фабрики с заводами. Ничего не стоило уничтожить их и спасти хотя бы предприятия.
Документы федерального военного архива Германии говорят нам предельно ясно — в городе, в последние дни оккупации орудовала не только группа профессиональных подрывников. Их охраняла целая боеспособная дивизия, даже если в минимальном своем составе. По архивным документам немцев мы видим, что клинцовские партизаны как могли наносили ущерб оккупантам и был он немалым. Попытка остановить подрывников 23-24 сентября, скорее всего закончилась бы полным уничтожением наших.
24 сентября фашисты взорвали 26 зданий и предприятий, среди которых все суконные фабрики, завод им. Калинина, кожзавод, швейная и обувная фабрики. Не обошли стороной административные здания, больницы, типографию и даже кинотеатр. Оставив после себя пожарища и руины, последние нацисты спешно покинули Клинцы.
25 сентября 1943 года Советские войска без боя вошли в полностью разрушенный, но свободный от фашистов город.
© Вячеслав Федоров
Выражаем благодарность сотрудникам Клинцовского краеведческого музея за помощь в подготовке статьи.
Фото опубликованы как иллюстрации видов города в годы оккупации и исследовательского материала и ни в коем случае не служат для пропаганды идей и символики нацизма.
